Сквозь толщу лет высвечивает память имена…

В рыбацкой славе Севастополя особое место принадлежит братьям Дико, Сергею и Михаилу. Семья греческих поселенцев Дико жила в Севастополе с середины 19 века. Отец Сергея и Михаила, Николай Павлович, родился в 1850 году, за три года до начала Крымской войны.
Рыбачил с юных лет, как и большинство его соплеменников, но рыбацкий заработок не давал стабильного дохода, а семейство год от года увеличивалось: у Николая Павловича и его жены Екатерины Ивановны было 9 детей: 6 сыновей и три дочери. Вот и перешел Николай Павлович на работу в Морской завод, забрал с собой и трех сыновей. А три сына остались на рыбацком промысле.
В Музее истории рыбной промышленности Азово-Черноморского бассейна сберегается уникальная фотография: на снимке, выполненном в начале 20 ст. в одном из севастопольских фотоателье, все семейство Дико — 11 человек. В музейной экспозиции размещена картина художника В. Проценко «Подвиг Михаила Дико», а в фондовом хранилище сберегаются личные дела Сергея и Михаила.
Михаил был старшим братом. Точная дата рождения в личном деле отсутствует, известно только, что к началу первой мировой войны ему было около тридцати лет. Женился рано и по горячей любви. В 1912 году его жена Эмилия, венгерка до 18 лет проживавшая в Румынии, подарила ему сына Ивана.
Судьба хранила Михаила и в бурном море на промысле, и в окопах мировой войны… Вернулся домой, когда фронт распался. В 1917-ом в Севастополе записался добровольцем во 2-ой минный красноармейский батальон, но воевал недолго, батальон был разбит германскими войсками, начавшими интервенцию Крыма в апреле 1918 года, уцелевшие бойцы отошли вглубь России, а Михаил, далекий от политики, вернулся к семье. Он приобрел рассохшийся ял, возился с ним с утра до ночи: шпаклевал, смолил, красил. Потом взял документы покойного отца и пошел в греческое консульство. Чудом выхлопотал паспорт, подтверждающий его греческое подданство, и с этим документом получил во врангелевской комендатуре разрешение на выход в море. Да, большую часть рыбы пришлось отдавать, но и семье оставалось.
Однако не было покоя в душе. У причалов, на площади северной стороны, раскачивались на ветру тела повешенных, простых севастопольцев, замученных во врангелевской контрразведке. Они не смирились… А он… Все чаще посещали мысли о том, что надо было уходить с остатками батальона. В один из мартовских дней 1920 года его сомнения были разрешены: в убогий домишко на Северной стороне поздней ночью постучался представитель одесской Морчека. Передал привет от товарищей по батальону и попросил помощи в одном важном деле: надо вывезти в Одессу бежавших из тюрьмы подпольщиков, им грозила смерть. Слушал внимательно, и в груди росло чувство внутреннего освобождения — он еще нужен людям, может принести пользу. Поздней ночью в укромной бухточке взял на борт яла людей. Не спрашивал, кто они. Умело обойдя сторожевые катера, вышел в море, взяв курс на Одессу. Выполнив задание, сам напросился на второе. Теперь курс лежал на Евпаторию. От его инфантильности не осталось и следа. Ял Михаила Дико смело бороздил воды Черного моря, но его жена однажды почуяла неладное. Зачастил в дом человек, представившийся коммерсантом. Все выспрашивал, где муж, когда вернется, говорил, что у него к Михаилу дело есть. В одну из ночей, когда рыбак возвращался домой, у калитки встретила его сестра Анна, предупредив о готовящейся облаве. Михаил с Эмилией уходил из дома огородами, на несколько минут опередив врангелевцев. Свой ял рыбак направил к берегам Румынии, был арестован вместе с женой за нарушение границы, но Эмилия, свободно владеющая румынским языком, сумела убедить румынские власти в том, что они просто заблудились. Вскоре оба благополучно прибыли в Одессу.
В Севастополь Михаил вернулся после окончания гражданской войны, рыбачил, отстроил дом, растил детей. Но началась Великая Отечественная война. Есть сведения, что он активно участвовал в обороне Севастополя на тральщике «Взрыватель», был на нем и в трагические дни января 1942 года, когда полным провалом закончилась попытка высадки десанта в Евпаториии. Из 740 участников десанта в живых осталось менее 100 человек, среди них — Михаил Дико. Он попал в плен, был отправлен по этапу в Херсон… Как сложилась его дальнейшая судьба в военные годы неизвестно. Известно, что Эмилия погибла в Севастополе в дни обороны. Михаил же после войны жил в Херсоне, умер в 1965 году и похоронен в этом городе . Героической жизни севастопольского рыбака, солдата революции и патриота своей земли посвящен очерк крымского краеведа С. Бугорского «Красный ялик» и публикации его брата Сергея.
В октябре 2015 года Сергею Дико исполнилось бы 115 лет. За 68 лет, отмеренных ему судьбой, немало пережил, еще больше успел сделать. Он окончил церковно-приходскую школу в Севастополе, с 12 лет во время каникул работал на рыбных промыслах и на строительстве доков — в семье ценили каждую копейку. А с 15 лет работал по найму у рыбопромышленников: и в море на путине с рыбаками, и мастером по обработке рыбы.
В 20-х годах Сергей Дико принимал самое активное участие в строительстве новой жизни. Смышленый, живой парень пришелся по душе рыбакам, и в 23 года его избрали в оргбюро по организации Крымско-Черноморского рыбакколхозсоюза. А через год Сергей был избран председателем правления этого органа, призванного содействовать организации рыбаков — бедняков в коллективные хозяйства. Сам подал пример — 11 мая 1928 года вместе севастопольскими рыбаками Я. И. Горчицей и В. Н. Клеймановым организовали первый в Крыму рыбколхоз на Северной стороне Севастополя — «Рыбацкая коммуна». Знания труда рыбаков, трудоспособность, умение учиться выдвинули Сергея в ряды молодых руководителей рыбного хозяйства страны. С 1940 года он уже работает в Наркомате рыбной промышленности СССР.
Война помешала осуществлению всех его планов по совершенствованию рыбного хозяйства. С сентября 1941 года Сергей Дико — в действующей армии, воюет в Советском Заполярье помощником командира отдельного минометного батальона 82 бригады морской пехоты. Но в июле 1943 года его отзывают в Министерство рыбной промышленности, посчитав, что его опыт полезнее использовать там, где он будет содействовать организации поставок рыбы сражающейся армии. Руководящие органы рыбного хозяйства он уже не покидал. И постоянно учился. В 57 лет успешно окончил Центральный заочный институт рыбной промышленности. Так уж случалось, что люди, обладающие огромным практическим опытом, замечательные руководители документ об образовании получали в зрелом возрасте. Сергей Николаевич был автором многих рационализаторских предложений и 9 книг и по истории рыбного хозяйства, и по его экономике: «Организация и оплата труда в рыболовецких колхозах», «Об организации рационального рыболовства в Северном Каспии», «Рыбачки на путине»…
В фондах Музея рыбаков сохраняется большая часть из них. Писал воспоминания и очерки о своем брате Михаиле, которым безмерно гордился всю жизнь. Последние годы своей жизни он провел в Москве. Но о Севастополе никогда не забывал. В севастопольском колхозе «Рыбацкая коммуна» создал музей, постоянно приезжал в наш город, общался с рыбаками. В личном деле Сергея Николаевича хранятся поздравительные телеграммы от севастопольских рыбаков, ценящих его вклад в организацию колхоза.
Думается, что Севастополь отличается тем, что трагедия беспамятства не пустила корни на его земле. Здесь ценят и берегут традиции, справедливо полагая, что это, по словам французского социалиста Жана Жореса, «не сохранение пепла, а раздувание огня». Пусть же искры того огня, который горел в сердцах наших предшественников, не погаснет в сердцах современников.
«От отцов пусть к сыновьям и внукам переходит преданность земле…»

РЕКОМЕНДУЕМ РУБРИКИ:

— Музей
— Ветераны рыбной отрасли
— Обновление экспозиции музея
— Пополнение фондов музея